The dogma of the left is, whoever you are, no matter how brutal the dictatorship, if NATO is against you, there must be ultimately something not totally bad in you. NATO is the automatic opponent. And I find all this reasoning so stupid….
Догма левых заключается в том, что кем бы вы ни были, какой бы жестокой ни была диктатура, если против вас выступает НАТО, в конечном итоге в вас должно быть что-то не совсем плохое. НАТО — автоматический противник. И я нахожу все эти рассуждения такими глупыми…
Those who advocate less support for Ukraine and more pressure on it to negotiate, inclusive of accepting painful territorial renunciations, like to repeat that Ukraine simply cannot win the war against Russia. True, but I see exactly in this the greatness of Ukrainian resistance: they risked the impossible, defying pragmatic calculations, and the least we owe them is full support, and to do this
Те, кто выступают за уменьшение поддержки Украины и усиление давления на нее, принуждая к переговорам, включая принятие болезненных решений об отказе от территорий, любят повторять, что Украина просто не может выиграть войну против России. Но именно в этом я вижу величие украинского сопротивления: они рискнули сделать невозможное, бросив вызов прагматическим расчетам, и самое меньшее, что мы им должны — это полная поддержка.
What is absolutely unacceptable for a true leftist today is not only to support Russia but also to make a more “modest” neutral claim that the left is divided between pacifists and supporters of Ukraine, and that one should treat this division as a minor fact which shouldn’t affect the left’s global struggle against global capitalism.
Что для настоящего левого сегодня абсолютно неприемлемо, так это не только поддерживать Россию, но и занимать более «умеренную» нейтральную позицию, согласно которой левые разделились на пацифистов и сторонников Украины, но что следует относиться к этому разделению как к незначительному факту, который не должен влиять на глобальную борьбу левых против глобального капитализма.
Today, one cannot be a leftist if one does not unequivocally stand behind Ukraine. To be a leftist who “shows understanding” for Russia is like to be one of those leftists who, before Germany attacked the Soviet Union, took seriously German “anti-imperialist” rhetoric directed at the UK and advocated neutrality in the war of Germany against France and the UK.
Сегодня ты не можешь быть левым, если не стоишь безоговорочно за Украину. Быть левым, «проявляющим понимание» к России, равнозначно тому, чтобы быть одним из тех левых, что до нападения Германии на Советский Союз серьезно воспринимали «антиимпериалистическую» риторику Германии, направленную против Великобритании, и выступали за нейтралитет в войне Германии против Франции и Великобритании.
Now I will try to be as open as possible understanding the Russian view. Yes, there are some neofascist tendencies in Europe here and there. I know the situation in Ukraine very well and [neo-Nazism], it’s marginal and so on. But I will draw a distinction here between fascism and Nazism. Fascism is horrible. But remember, regimes like [Italian dictator Benito] Mussolini till 1938, [Portuguese dictator Antonio de Oliveira] Salazar, and [Spanish dictator Francisco] Franco. They were not this explosive, expensive fascism. They just tried to maintain order in their own land, while Nazism was something different. Hitler needed that war, constant tension and so on. So, I agree with the goal of denazification, but I think it should begin at home, in Russia. In Russia, they are dangerously approaching a new version of Nazism.
Сейчас я постараюсь быть максимально открытым, понимая российскую точку зрения. Да, в Европе кое-где есть неофашистские тенденции. Я очень хорошо знаю ситуацию в Украине и [неонацизм], это маргинальность и так далее. Но я проведу здесь различие между фашизмом и нацизмом. Фашизм ужасен. Но помните такие режимы, как [итальянский диктатор Бенито] Муссолини до 1938 года, [португальский диктатор Антонио де Оливейра] Салазара и [испанский диктатор Франсиско] Франко. Они не были этим взрывоопасным, дорогим фашизмом. Они просто пытались поддерживать порядок на своей земле, а нацизм был чем-то другим. Гитлеру нужна была эта война, постоянное напряжение и так далее. Итак, я согласен с целью денацификации, но я считаю, что она должна начинаться дома, в России. В России опасно приближаются к новой версии нацизма.
So, I think that the nightmare that I see, is a silent pact between Western alt-right neoconservatives, aggressive populists from France to England to Germany, [and] the United States and Russia. They have, they say, a vision of new sovereign state multiculturalism…. You remember when the Taliban won in Afghanistan (as the United States completed its troop withdrawal in 2021), the Taliban and China immediately made a pact, which brutally made sense: «We leave you alone to do whatever you want, terrorizing women, and so on. You leave us alone to do what we want with our own Muslims, Uyghurs, and so on.»
This is the new world vision, and they even call it the new decentralization, multiculturalism, which means you can cut women’s clitorises, be against LGBT, whatever you want. You do it there. We do it here, whatever we want. This is the new vision of sovereign neofascist states and the whole world is at least on one level moving in this direction….
О. я думаю, что кошмар, который я вижу, — это молчаливый пакт между западными альтернативными правыми неоконсерваторами, агрессивными популистами от Франции до Англии и Германии [и] Соединенными Штатами и Россией. У них есть, говорят они, видение мультикультурализма нового суверенного государства… Вы помните, когда талибы победили в Афганистане (поскольку Соединенные Штаты завершили вывод войск в 2021 году), талибы и Китай сразу же заключили пакт, который имел смысл: «Мы оставляем вас в покое, и вы можете делать все, что хотите, терроризируя женщин и и так далее. Вы оставляете нас в покое, чтобы делать то, что мы хотим, с нашими собственными мусульманами, уйгурами и так далее».
Это новое мировоззрение, и его даже называют новой децентрализацией, мультикультурализмом, а значит, можно резать женские клиторы, быть против ЛГБТ, что угодно. Вы делаете это там. Мы делаем это здесь, что хотим. Это новое видение суверенных неофашистских государств, и весь мир хотя бы на одном уровне движется в этом направлении…
I could go on in detail about where the Ukrainians are making mistakes. But in spite of all this, they were attacked, and it’s a kind of miracle how sincerely they believe in their freedom, and how they fight for it. By resisting Putin, they’re doing even Russia a long-term favor. But the Russians are not the enemy. Russia is a deeply traumatized, divided nation, whose official discourse is now becoming deeply orthodox. It says, There is no death, but only immortality. There is no pain, only duty. Meanwhile, the majority of people are afraid, and their assent cannot be taken at face value.
The ideology of people around Putin, and Putin himself, seems quite clear-cut. It’s Neo-Fascism. They don’t use this term, but the entire framework of Russian imperialist views — with the right to aggressively expand the state borders, the internal politics with regard to oligarchs, etc. — this mindset is the core of what we would call Neo-Fascism. Russia has a history of claiming to be an anti-imperialist force, but even this has Fascist precedents, in the German propaganda used when occupying Europe and justifying the occupation as resistance to British and French imperialism. Japan used the same rhetoric in the Pacific region, around 1939.
Я мог бы подробно остановиться на том, где украинцы делают ошибки. Но, несмотря на все это, на них напали, и это какое-то чудо, как искренне они верят в свою свободу и как борются за нее. Сопротивляясь Путину, они делают долгосрочную услугу даже России. Но все русские — не враги. Россия — глубоко травмированная, разделенная нация, официальный дискурс которой сейчас становится глубоко религиозным. В нем заявляется: «Нет смерти, а есть только бессмертие. Нет боли, есть только долг» . Между тем большинство людей боятся, и их согласие нельзя принимать за чистую монету.
Идеология Путина и людей вокруг него довольно легко считывается: это неофашизм. К нему относятся и имперские заявления про возвращение земель, и агрессивная внешняя политика, и опора на олигархов и т. п. Эти моменты является ядром того, что мы можем назвать неофашизмом. Россия заявляла себя антиимпериалистической силой, однако такая же уловка использовалась в фашистской Германией. Немецкая пропаганда использовала такую риторику при оккупации Европы, и оправдывала военное вторжение как сопротивление британскому и французскому империализму. Япония использовала ту же риторику в Тихоокеанском регионе примерно в 1939 году.
This points to a real danger. Putin and the people around him are doing something pretty shrewd, and pretty dangerous. They don’t just rely on orthodox conservative thinkers like Alexander Dugin and Ivan Ilyin. They also use anti-colonial leftist language, telling the world that they represent all of its oppressed people in their struggle against colonial imperialist domination. And, unfortunately, this has some appeal to some third-world nations. I see it as a very ominous sign. Putin’s promise of pluralism, of countries letting each other do as they please at home, is the basis of Putin’s deal with the Taliban in Afghanistan. China’s deal is to be able to have its way with its Muslims. But this isn’t anti-imperial emancipation: it’s really a proposal for a new Neo-Fascist unity. My nightmare is that this will get connected with the New Right in the U.S. and Western Europe, and we’ll wind up with an anti-liberal axis. This I think is the greatest danger.
Who are the emergent members of this new axis? It’s countries like Iran and North Korea. Again, this isn’t just Russia, but Russia is offering the rest of the world a new model: a Neo-Fascist model of false mutual tolerance among authoritarian regimes. At first, I didn’t take this model seriously. Dugin often speaks about the “Russian truth” and how it’s incompatible with “Western truth.” But now he says the Russian truth is absolute, divine, and globally valid. This is very dangerous, given that countries like Brazil, India, and South Africa are playing a double game (even though I like Lula better than Bolsonaro). They’re all playing at neutrality, like China. But there are conflicts when saying that you are neutral means that you’re actually taking a particular side. That’s exactly what happens if you say that you’re neutral in the Ukraine war. And by taking the Russian side, I don’t mean taking the side of the Russian people.
Это указывает на реальную опасность. Путин и окружающие его люди делают что-то довольно хитрое и довольно опасное. Они опираются не только на православных консервативных мыслителей, таких как Александр Дугин и Иван Ильин. Они также используют антиколониальную левую риторику, говоря миру, что они представляют весь угнетенный народ в борьбе против колониального империалистического господства. И, к сожалению, это имеет некую привлекательность для каких-то стран третьего мира. Я вижу в этом очень зловещий знак. Обещание Путина о плюрализме, о том, что страны позволяют друг другу делать все, что им заблагорассудится дома, является основой сделки Путина с талибами в Афганистане. В Китае возможность делать что угодно с мусульманами, которые живут там. Но это не антиимперское освобождение: это реальное предложение о новом неофашистском единстве. Мой кошмар в том, что это имеет связь с новыми правыми в США и Западной Европе, и мы получим антилиберальную ось. Это я считаю самой большой опасностью».
Кто новые члены этой новой оси? Это такие страны, как Иран и Северная Корея. Опять же, это не только Россия, Россия предлагает остальному миру новую модель: неофашистскую модель ложной взаимной терпимости между авторитарными режимами. Сначала я не воспринял эту модель всерьез. Дугин часто говорит о «русской правде» и о том, как она несовместима с «западной правдой». Но теперь он говорит, что русская правда абсолютна, божественна и обще значима. Это очень опасно, учитывая, что такие страны, как Бразилия, Индия и Южная Африка, ведут двойную игру (хотя Лула мне нравится больше, чем Болсонару). Они все играют в нейтралитет, как Китай. Но бывают конфликты, когда сказать, что вы нейтральны, означает, что вы на самом деле занимаете определенную сторону. Это именно то, что происходит, если вы говорите, что вы нейтральны в войне на Украине. И, встав на сторону правительства России, я не имею в виду встать на сторону русского народа.
From the rightist standpoint, Ukraine fights for European values against the non-European authoritarians; from the leftist standpoint, Ukraine fights for global freedom, inclusive of the freedom of Russians themselves. That’s why the heart of every true Russian patriot beats for Ukraine.
С правой точки зрения Украина борется за европейские ценности против неевропейских авторитаристов; с левой точки зрения Украина борется за глобальную свободу, в том числе за свободу самих россиян. Поэтому сердце каждого настоящего русского патриота бьется за Украину.
Источники:
